А. Бабушкин: "10 уроков событий в Копейске".

Игнорирование рекомендаций ОНК влечет провал в деятельности правоохранительных органов.Бездействие органов прокуратуры и Следственного Комитета толкает учреждении УИС на нарушения. Как мы видим избиение тяжело больного осужденного Коровкина, умершего через несколько дней после избиения, и привлечение к ответственности за якобы заведомо ложный донос осужденного Даниила Абакумова, который дал правдивые показания об обстоятельствах избиения Абакумова, за что и был привлечен следственным управлением г. Копейска к уголовной ответственности, стали одним из главных катализаторов выступления заключенных в ИК – 6. Бесконечное продление содержания в штрафном изоляторе (ШИЗО) одних и тех же лиц – чаще всего по надуманным основаниям, является в лучшем случае формой жестокого обращения, в худшем – если это делается в качестве преследования за критику или запугивания – пытками. И то , и другое запрещено ст. 3 Конвенции прав человека и основных свобод. Не только в ИК – 6 Копейска, но и во всех других учреждениях ФСИН следует проверить законность содержания каждого осужденного, кто из-за раза в раз получает продление своего срока изоляции на очередные 15 суток. Внешнее благополучие учреждения не означает реального благополучия морально – психологической и оперативной обстановки. В Копейске чистые, ухоженные, прямо скажем – роскошные живые помещения скрывали угнетение и произвол, жертвами которого становились большинство осужденных.Непоступление на лицевой счет осужденного четверти от МРОТ (а с 1.06.2011 минимальный размер оплаты труда составляет 4611 руб., то есть четверть от этого размера составляет 1152 с копейками рубля) скорее всего свидетельствует не о том, что осужденный мало и плохо работает, а о том, что имеет место эксплуатация рабского труда). Это мы увидели и ИК – 6 Копейска: нам попались осужденные, которые при 40- часовой рабочей неделе и 27 – дневном рабочем месяце получали на лицевой счет – 15 рублей, в то время, как в магазине колонии тюбик зубной пасты стоил 56 рублей. Если нарушение прав человека происходит в одном учреждении УИС, то такие нарушения не могут быть локализованы и не перекинуться на другие учреждения системы. Участники проверки хорошо почувствовали это при проверке СИЗО № 3 г. Челябинска, где содержался Денис Абакумов. До его посещения членами нашей комиссии жалобы Абакумова не отправлялись, а его держали то в практически не пригодных для проживания камерах … сборного отделения, то в какой – то расположенной отдельно от всех других камер почему – то за баней камере № 232. Камере, кстати удивительной, размером 4 м.кв. при 2 спальных местах, при которой имелся не только свой собственный прогулочный дворик, но и кабинет оперативника. Но больше всего в СИЗО № 3 меня поразил подземный этаж: представьте себе этаж почти с 30 камерами почти на 100 мест; есть в этих камерах и двери, и окна, однако окна этих камер выходят не на улицу, а в узкую (сантиметров 50) траншею, прокопанную вдоль стены на глубине около метра. Коррупция а местах лишения свободы - категория не столько экономическая или нравственная, а в основном физическая; жестокость и пытки проистекали не из-за того, что в штат колонии набрали садистов, а из-за того, что одни не хотели платить, а на других пресс обрушивался только для того, чтобы захотели платить третьи. Реформа ФСИН должна не заканчиваться тем, что права человека за заборами УИС наконец- то восторжествуют, а тем, что она начинается с обеспечения прав человека, а на выходе это дает исправление осужденного и достижение других прав человека. Массовая протестная акция вполне может быть прекращена без применения насилия. И зависит от 3 факторов: а) доброй воли руководством ФСИН и ГУФСИН; б) доброй воли самих участников протеста; в) активном участии в разрешении конфликта представителей гражданского общества, в первую очередь Общественной наблюдательной комиссии. Чтобы Общественные наблюдательные комиссии могли быть максимально независимы от ведомств, свободны в своих действиях по защите прав человека, им необходима оперативная поддержка на федеральном уровне, в первую очередь со стороны членов и экспертов президентской Комиссии по правам человека, которые должны иметь возможность беспрепятственно посещать интересующие их учреждения ФСИН, МВД России и других ведомств. Если мы выучим эти 10 уроков, российская тюрьма, разумеется, не станет раем, но ни одно из учреждений не сможет претендовать на то, чтобы считаться адом.