Объявить правый призыв в политику. Новая газета

Автор Сергей Алексашенко

Чтобы эффектный протест стал еще и эффективным, гражданским активистам и «рассерженным горожанам» все-таки нужны профессионалы.Прочитав статью Лилии Шевцовой «Победа или поражение» (см. «Новую газету», № 37 от 4.04.2012), я позвонил ей на следующий день, чтобы обсудить этот текст. Поскольку завязавшаяся дискуссия показалась нам очень важной и актуальной, мы договорились вынести ее на страницы «Новой» с тем, чтобы к нашим дебатам могли подключиться и другие участники.Пункт первый: что случилось в декабре? Прежде чем строить планы на будущее, я люблю тщательно проанализировать случившееся, ибо неправильная оценка ситуации — самая большая и дорогая ошибка. То, что произошло прошедшей зимой в России, можно смело назвать возрождением гражданского общества, что оказалось неожиданным как для системных, так и для несистемных политиков.Встречаясь в своем ПАРНАСовском кругу, мы говорили о том, что, по ощущениям, брожение умов началось, но мы считали, что это есть отражение запроса на протестные настроения, — с этим связан был и призыв голосовать против всех на декабрьских выборах. Мы ошиблись, наш лозунг не нашел поддержки, но ошиблись несильно: большинство избирателей пришли на выборы с протестными настроениями, но проголосовали не против системы власти, а против партии власти. Но этим не ограничилось: увидев, как нагло и беззастенчиво бюрократия воровала голоса и фальсифицировала итоги выборов, значительная часть избирателей решила вынести свой протест на улицы. Общество пробудилось от спячки и стало способным выставлять свои требования власти. И именно это, пробуждение гражданского общества, стало главным политическим событием последних 10 лет в России.Пункт второй: почему упустили шанс? Протест, вылившийся на улицы российских (и не только) городов, не был инициирован ни оппозиционными политиками, ни гражданскими активистами, ни тем более американским Госдепом. На улицу вышли «рассерженные горожане», у которых украли право избирать независимо от их политических взглядов — от коммунистов и монархистов до либералов и националистов. Их объединяло одно — желание защитить свои гражданские права. И здесь я должен сделать методологическое отступление, которое представляется мне очень важным для дальнейшей дискуссии, — а именно: провести различие между гражданскими активистами и политиками.Политики — это люди, стремящиеся сделать политическую карьеру, которые хотят не только избирать, но и быть избранными. Они готовы отказаться от своего бизнеса, работы, порой и от семьи, для того, чтобы добиться своей цели. Практически во всех странах мира время политиков-одиночек прошло: слишком много ресурсов требует политическая деятельность. Слишком тяжело в одиночку донести свои взгляды до тысяч и миллионов избирателей. Поэтому политики объединяются в партии и опираются в своей политической деятельности на партийные структуры. Конкуренция среди партий заставляет их четко очерчивать свои принципы, ценности, убеждения, на базе которых они формулируют свои программы, где отражаются экономические, социальные и иные вопросы, волнующие общество. Одним словом, политики борются за власть и стремятся добиться своей цели эволюционным или революционным путем. Эволюция — это умение работать и добиваться желаемых перемен в рамках существующих законов; умение участвовать в легальном политическом процессе, в результате которого принимаются и меняются законы и правоприменительная практика. Это зачастую неблагодарная, черная работа, но без нее невозможен эволюционный процесс. (Про революцию — пропущу, надеюсь, все хорошо понимают, о каком развитии событий идет речь.)Гражданские активисты не ставят перед собой цели получить власть, они часто не стремятся даже быть избранными. Они стремятся защищать свои права, если чувствуют, что государство их ущемляет. И стремятся делать это не в привязке к политическому расписанию, а в привязке к тем событиям, которые кому-то могут показаться повседневными. Как правило, объединение происходит вокруг достаточно узкой темы (это не означает, что она не является важной, — возьмите, например, движение солдатских матерей в России) и не подразумевает единения по остальным вопросам. Так, среди защитников Химкинского леса или «Синих ведёрок» можно найти людей с различными политическими воззрениями, причем порой их достаточно трудно «приписать» к какой-либо политической партии. Гражданские движения могут быть глобальными — например, (простите за каламбур) антиглобалисты, активно протестовавшие против корпораций и встреч «Восьмерки» в начале 2000-х. Но гораздо чаще они бывают национальными или региональными. Бывают движения, существующие десятилетия, и порой они оформляются в организации, например, «Красный крест», или «Врачи без границ», или Human rights watch; а бывает — они перерастают в политические партии — например, так произошло с экологическими движениями, которые во многих странах переросли в партии «зеленых». Бывают движения-однодневки, когда активисты, объединившиеся вокруг какого-то лозунга, не готовы жертвовать своими другими интересами больше чем несколько дней или недель.

Главной слабостью «снежной революции» зимы 2011/12 стало то, что гражданские активисты оказались сильными, а политики — слабыми. На предложенную властью сильную комбинацию — снятие с выборов Явлинского, готового было пойти на широкую коалицию, и выдвижение на сцену Прохорова, который сделал всё, чтобы дистанцировать себя как можно дальше от протестного движения, — оппозиционные политики не нашли никакого внятного ответа не только в преддверии выборов 4 марта, что сильно облегчило задачу для Владимира Путина, но даже и не попытались договориться о создании широкой (с участием всего спектра оппозиционных сил) или узкой (с участием только либеральных политиков) коалиции и ее программе действий на послевыборный период.

В свою очередь, Акунин и Навальный, Пархоменко и Собчак, Парфёнов и Чирикова, Романова и Улицкая смогли найти слова, на которые откликнулись десятки тысяч россиян, вышедшие на митинги по всей стране. Но зачастую наши недостатки являются продолжением наших достоинств, и в какой-то момент гражданские активисты, почувствовав себя властителями дум, решили, что политики им не нужны, что они только мешают, что они (политики) — «живые политические трупы» (такой гнусный эпитет использовал в своей статье В.Наганов. — см. «Новую газету», № 38 от 6.04.2012).

Никто не хочет об этом говорить вслух, но именно из-за такого мировосприятия стали наперегонки делаться заявления о датах и формах новых акций, хотя за этим не было ни встреч, ни обсуждений. Забота о форме протеста как-то незаметно подменила необходимость четкого формулирования его содержания. Эффектное «Белое кольцо» оказалось абсолютно неэффективным политически; в результате к ключевой дате — 4 марта — энергия протестного движения, увы, ушла в песок.

Пункт третий: весна, зима или оттепель? Как следует расценивать тот пакет законов о политических реформах, которые власть внесла в Думу? Как скромную, но победу протестного движения? Или как профанацию и издевательство власти? Я твердо уверен, что это — победа. Во-первых, это точно не поражение протестного движения. Да, это не победа нокаутом (в современной политике такого ожидать невозможно), и даже не за явным преимуществом; но это точно не победа власти. Ситуация сдвинулась с мертвой точки, чего власть страстно не желала делать долгие годы. Во-вторых, об этих законах президент Медведев заявил в самый разгар протестных выступлений, что, несомненно, стало реакцией испугавшейся власти. В-третьих, эти законы — пускай убогие и корявые — создают больше возможностей (по сравнению с имевшимися еще полгода назад) для того, чтобы «рассерженные горожане» могли пойти в политику и попытаться там, на избирательных участках и в залах заседаний, биться за победу.

А то, что это возможно, доказала победа Евгения Урлашова в Ярославле. Скоро, будем надеяться, начнутся выборы губернаторов, в которых тоже нужно принимать участие. Победить на выборах — это безумно сложная задача. Только кажется, что выдвини правильные лозунги — и тебя сразу изберут. Ничего подобного. Так не будет: вывел миллион людей на улицы Москвы — получил 250 мест в парламенте. Без черновой подготовительной, подчеркну, политической работы: формирования платформы, поиска партнеров и определения конкурентов, понимания, кто из избирателей тебя готов поддержать и почему, и так далее — не обойтись.

Да, власть пытается «обрезать» обещанную политическую реформу. Вот уже на губернаторские выборы натягивается не только президентский, но и муниципальный фильтр. Поправки к закону о выборах в Думу увязли в кабинетах на Охотном Ряду. Но давайте скажем честно: это произошло потому, что власть почувствовала, что давление на нее исчезло. Власть пошла на реформы под давлением общества, но как только это давление ослабло, движение в сторону реформ резко замедлилось. Неужели такое было бы возможно, если бы перед встречей Медведева с несистемной оппозицией на улицы Москвы вышли бы даже не 100, а 50 тысяч человек? А между тем их даже не позвали, что является наилучшим доказательством того, что между политиками и протестным движением нет ни брака по любви, ни брака по расчету.

Мне кажется, что российский политический климат, как в зеркале, отражается в климате природном. Кажется, весна уже пришла и ручьи побежали, но подул другой ветер и запуржило, засыпало город снегом. Но я уверен, что протестная зима подтопила российский политический айсберг, его будущее — очевидно и бесспорно. Вопрос, на который мы даем разные ответы, звучит по-другому: «Скоро или не очень?»

Пункт четвертый: новые или старые лидеры? Если мы хотим «поскорее», то нужно понять и признать, что усилий одних только гражданских активистов не будет достаточно, чтобы заставить власть демонтировать бетонные конструкции. К сожалению, те оппозиционные политики, имена которых нам известны, не только не смогли предугадать столь бурный рост протестных настроений (за это нельзя винить), но и не смогли им воспользоваться. Они оказались неспособными договориться ни между собой, ни с гражданскими активистами о политической повестке дня, основными пунктами их разногласий по-прежнему остаются личные амбиции. Они не смогли конвертировать мощную энергию протестного гражданского движения в политические дивиденды. А всё это заставляет меня с большим скепсисом оценивать их шансы на будущее.

Сегодня «рассерженным горожанам» как никогда нужны люди, которые готовы стать профессиональными политиками, которые готовы будут идти на выборы и в местные, и в региональные органы власти, которые готовы делать политику делом своей жизни. Одним словом, нужно объявить «правый призыв в политику». Если этого не случится, то даже в случае многочисленных побед на муниципальных и мэрских выборах оппозиции не стоит ждать особых достижений на выборах региональных, и тем более федеральных.

Главная слабость либеральной оппозиции — стремление любого политика занять главенствующее положение, провозгласить себя лидером партии/движения/организации. И это притом что сегодня нет никакой существенной разницы в политических взглядах Явлинского, Касьянова, Рыжкова, Немцова или Прохорова. (Позиция Алексея Навального заслуживает отдельного обсуждения: на мой взгляд, он пока не готов переходить в плоскость партийного политика, предпочитая оставаться лидером неформального движения. Именно поэтому он пока не готов формулировать целиком свое политическое кредо, но его основной лозунг — «Нет воровству и коррупции!» — однозначно поддерживается всеми перечисленными выше. А если Алексея «припереть к стенке» и заставить сформулировать свою позицию по всему комплексу политической повестки дня, то, подозреваю, его позиция будет крайне близка к взглядам тех, кого я назвал выше.) Их общей задачей является поиск, мобилизация и консолидация сторонников демократических преобразований — тех, кому опостылело жить в коррумпированном государстве, где бюрократия растаскивает бюджет, а силовики (их даже нельзя назвать правоохранительными органами) сливаются с преступными группировками и занимаются рэкетом по всей стране.

Многие эксперты (например, тот же Наганов) предлагают немедленно провести выборы лидера демократического движения, что является, на мой взгляд, самым ошибочным решением, которое можно принять. Нет, никаких технологических проблем в том, чтобы провести праймериз и выбрать одного-единственного, не существует. Только вот вопрос: а зачем? Для того чтобы он мог подчинить себе других? Или заставить других «уйти в тень»? Уверен, не удастся ни то, ни другое. Лидеров не избирают, лидерами становятся.

Сегодня сила демократических политиков состоит не в том, кто быстрее создаст свою партию или наберет больше френдов в своем блоге. Сила политиков в единстве, в создании «команды звёзд», которые готовы объединить опыт одних с энергией других и с харизмой третьих, — ради общей победы. В ближайшие несколько лет им (либеральным политикам) нечего делить: ближайшей точкой, когда нужно выбрать, «кто из них краше избирателю», станут следующие президентские выборы. А до этого им нужно научиться работать вместе, в одной команде, нужно научиться общаться со своими сторонниками по всей стране, нужно пройти через десяток-другой серьезных выборных кампаний.

Вполне возможно, что на этом пути кто-то из них решит пойти на губернаторские выборы, и тогда остальные должны будут поддерживать их, а не объяснять своим сторонникам, почему за этого кандидата голосовать не следует. Кто-то другой, трезво взвесив свои возможности, может решить, что для него политическая борьба в парламенте гораздо привлекательнее и интереснее, нежели участие в президентской гонке. А кто-то третий, не исключаю, вообще может отказаться от желания быть избранным, предпочтя сосредоточиться на внутрипартийной работе. Попытаться сегодня ответить на вопрос — кто лучше будет готов к следующей президентской гонке? — это примерно то же самое, как сегодня сказать, кто выиграет чемпионат мира по футболу в 2022 году.

Политика есть искусство возможного. Благодаря протестной зиме, у демократической оппозиции появилась возможность бороться за власть ненасильственным путем (в возможность насильственного свержения в современных российских условиях я вообще не верю). Этой возможностью, как и любой другой, можно воспользоваться, а можно ее упустить. Ожидая появления либерального Годо на российской политической сцене.

Оригинал статьи