Е. Ихлов: "Параллели лжи и подлости".

Есть несколько судебных процессов, сформировавших лицо современного мира. Отвлечемся от таких знаменитейших, но достаточно древних событий, как процесс над обвиненным в кощунстве и неуважении к богам Сократом или суд Синедриона и Понтия Пилата над Иисусом из Назарета, от приговора Джордано Бруно или Марии Стюарт. Вспомним судебные дела нового и новейшего времени, оказавшие влияние на дальнейший ход развития общественного устройства. Процесс капитана разведки Дрейфуса проходил, когда во Франции шла борьба за предотвращение демократизации политической элиты и гражданского контроля над армией. В ходе него родилось первое правозащитное движение. Процесс управляющего кирпичным заводом Бейлиса, проходивший 100 лет назад, шел в тот период, когда царизм дал последний бой стремлению общества к гражданским правам и свободам, когда были остановлены даже самые умеренные либеральные реформы, а самодержавие было полностью дискредитировано в глазах образованных слоев населения Российской империи. Дело «Промпартии» 1928 года придумали, когда НЭП был прикончен, началась травля «старорежимной» интеллигенции, СССР был переведён на путь мобилизационного развития, а главным инструментом политической борьбы стала фабрикация процессов против «вредителей» и «врагов народа» и их «происки» превратились в универсальное объяснение всех проблем. И «Шахтинское дело» 1931 г., и печально прославившиеся московские процессы 1937-38 годов были прямым продолжением и развитием «дела Промпартии», но уже в ином масштабе. Процесс над Димитровым, который фактически доказал, что введение правительством Гитлера чрезвычайных мер под предлогом подготовки коммунистами «массовых беспорядков» (начиная с поджога рейхстага), базировалось на фальсификациях и никакого коминтерновского заговора не существовало. И вот в наши дни мы видим – история повторяется, но не фарсом, а новыми трагедиями. «Дело ЮКОСа», как и процесс Дрейфуса, имело целью путём осуждения заведомо невиновных кардинально изменить политический и юридический климат в стране и - в отличие от Франции - отдало всю власть силовикам и ввело «ручной режим управления» в юстиции. «Дело Pussy Riot», как и процесс Бейлиса, мобилизовало в поддержку режима самые реакционные, самые черносотенные силы, стало поводом для травли сторонников либеральных ценностей. «Дело Болотной» и уже фактически переплётенное с ним дело Леонида Развозжаева, Константина Лебедева и Сергея Удальцова – это попытка отработанными режимами Сталина и Гитлера методами представить оппозицию в качестве опасных заговорщиков, науськиваемых из-за рубежа, и под этим предлогом завершить переход к тоталитарному управлению страной. Поэтому так важно разоблачение фальшивого и провокационного характера ведущихся сегодня и готовящихся политических процессов. Ценой «пропущенного мяча» могут быть годы лавинообразно разрастающихся репрессий. Этому учит не только далёкий и полузабытый опыт 30-х годов, с которых идёт традиция панической боязни власти в нашей стране, но и совсем свежая история с делом Платона Лебедева и Михаила Ходорковского, осуждение которых дало «зелёный свет» широчайшему захвату собственности в результате сфабрикованных обвинений по экономическим статьям и привело к разложению судебной системы.